ГРАНЬ МЕЖДУ ВОЙНОЙ И МИРОМ ОЧЕНЬ ТОНКАЯ

02.06.2020

ГРАНЬ МЕЖДУ ВОЙНОЙ И МИРОМ ОЧЕНЬ ТОНКАЯ

На вопросы “Голоса Армении” отвечает ведущий научный сотрудник Центра евро–атлантической безопасности Института международных исследований МГИМО Сергей МАРКЕДОНОВ.

– Сергей Мирославович, арцахский полевой командир, ныне один из лидеров весьма одиозной структуры “Сасна црер” Жирайр Сефилян обвиняет вас в призывах, цитирую, “вооруженной силой вмешаться в процессы происходящие в Закавказье , захватить Арцах и по нашей части нейтрализовать тот процесс, который может отрезать Республику Армения (включая Арцах) от российской пуповины и превратить её в Национальное суверенное государство”. Для весомости сказанного, он вам и Тарасову заодно присуждает наивысший статус, неких демиругов, в обывательском понимании–завсегдатаев заоблачных кремлевских кабинетов: “Это не случайные люди, а серьезные специалисты, занимающиеся арцахским конфликтом и нашим регионом, которые выражают позицию Кремля. Особенно Тарасов активно участвует в "абхазизации" Арцаха”! Я не понял, откуда он это взял?

– Честно говоря, я думаю, что кому–то было выгодно или проще сфокусировать внимание на несуществующих высказываниях. Такая реакция говорит о вопиющей некомпетентности и безответственности. Естественно, у человека, который не владеет русским языком, были, наверное, и нечистоплотные, ангажированные консультанты. Нельзя не удивляться, как можно было взять непонятные абзацы из статьи Станислава Тарасова, и приписать их мне, не приводя ссылок на мои тексты (а не на материалы другого автора), не указав первоисточник? Таким же путем, к сожалению, пошла и газета “Еркрамас”. Критиковать Маркедонова без текстов Маркедонова! В итоге получилась беспочвенная, ангажированная интерпретация и подтасовка фактов. Замечу, что надо уходить от конспирологических теорий , везде искать подвох. Российское политологическое сообщество состоит из разных по мировоззрению людей. Почему надо обязательно на первый план выдвигать теорию заговора, что написанный текст или интервью – чей–то заказ. При том, что любая публикация, естественно, подразумевает и научный интерес. Экспертиза не строится только на чьих–то субъективных желаниях и измышлениях. Она строится на конкретных фактах, существующих реалиях.

– Если я правильно понял, претензии к вам могут быть основаны на цитировании некоторых ваших подходов к карабахской тематике политологом Тарасовым, может быть из вашей статьи “Жонглирование с "Бишкекским протоколом", Карабах и Россия: что нужно помнить спустя 26 лет”? Впрочем, там таких мыслей нет. Пересмотрел ваши практически все последние статьи, но захватнических настроений не нашел.

– Вы не могли в моих статьях найти то, чего я не писал, и не говорил. Мне говорили, что господин Сефилян – очень озабоченный судьбами армянского народа человек. И если он такой, то я думаю, что он и мыслить должен рационально. Что дает Армении выдавливание России из Кавказа, или Армении? Если не Россия, то кто обеспечит безопасность Армении в сложнейшем, взрывоопасном, как пороховая бочка, регионе? США, для которых важны прежде всего энергетические потоки? Нельзя же в нынешних сложных реалиях жить утопическими идеями вроде “когда захотим, победным маршем дойдем до Баку”. Да, Россия не идеальный партнер. Да, у России многовекторная политика. Но Россия единственный реальный гарант безопасности Армении–де факто. И если уж спорить с этим тезисом, то приводя аргументы, а не эмоции и фантазии!

– Пикировка Лавров–Мнацаканян создала очень непростой фон российско–армянским отношениям. Смею предположить, что вы стали “жертвами” очень нехорошей конъюнктуры нынешних, мягко говоря, не простых отношений наших стран. Александр Андреасян из "Центра поддержки Русско–Армянских стратегических и общественных инициатив" считает, цитирую, что “перлами Тарасова и Маркедонова уже заинтересовались антироссийские силы в Армении, которые и выступили с бурными антироссийскими заявлениями–протестами. Речь о тех самых безумцах, которым, похоже, ударили сосной по голове”.

– Пикировки как таковой я не усматриваю. Каждый из дипломатов выражает свою позицию. Заявление Лаврова в такой интерпретации звучит не в первый раз. Идея поэтапного урегулирования карабахского конфликта по факту в Мадридских принципах была принята еще в 2007 году, при Роберте Кочаряне, "обновленные принципы" появились в 2009 году, при Серже Саргсяне. Не надо забывать, что кандидат в президенты на выборах 2008 года Левон Тер–Петросян уже сам обвинял Саргсяна и Кочаряна в пораженческих настроениях, хотя в свою очередь он в 1997 году вынужден был оставить власть именно из–за обвинений в необоснованных односторонних уступках.

Так называемый Казанский документ 2011 года полностью опубликован только в феврале 2019 года, уже при Николе Пашиняне. Есть несколько важнейших принципов, которых надо придерживаться, при обсуждении проблемы: разностатусность бывшей НКАО и районов вокруг нее, как следствие разные "рецепты" работы по этим трекам (демилитаризация районов и юридически обязывающий референдум для определения статуса Карабаха). Надо понимать, что референдум предусматривается именно для тех граждан, которые до начала событий жили в границах НКАО. Да, армянскую сторону пугает термин “поэтапность”, но он может подразумевать, если хотите, жесткую двухэтапность, или этапы с синхронным обсуждением ключевых проблем урегулирования. В "базовых принципах" речь, идет скорее о втором. Важнейшими вопросами остаются определение ширины коридора безопасности между Арменией и Карабахом (что это, только Лачинский район или здесь должна речь идти и о Кельбаджарском), вопросы демилитаризации, мониторинга. При этом все прекрасно понимают, что никто не будет все сдавать. Межнациональный конфликт очень уязвимая субстанция и повод критиковать власти. Мы же помним, как после апрельских событий 2016 года тогдашняя оппозиция, а ныне действующая власть, критиковала команду Саргсяна за неэффективное правление, за неготовность отражать агрессию, за воровство среди высших армейских чинов. Многие заявления делались именно для армянского избирателя. И в 2020 году Мнацаканян говорит не столько для Лаврова, сколько для своих сограждан.

– Ваши некоторые коллеги считают вполне возможным возобновление горячей фазы конфликта. Насколько реальны опасения о начале военных действий, на ваш взгляд?

– То, что война возобновится, я слышу уже 26 лет. То есть с момента вступления в силу Соглашения о бессрочном прекращении огня 12 мая 1994 года. Да, всегда есть признаки, которые могут указать на возможность начала войны, есть сложности, да, зачастую, актуальны возможности негативных сценариев. Грань между войной и миром очень тонкая. Но я никогда не соглашусь с искусственной привязкой, что, если не договоренности здесь и сейчас, то война – завтра. Кипрскому конфликту уже почти 50 лет, он далек от разрешения, но там не стреляют. На политико–правовом уровне нет прогресса, но нет и военной эскалации. Я к тому, что отсутствие прочного мира не означает полномасштабной войны. Оно подразумевает возможность войны, но не означает ее автоматически.

В Карабахе, конечно, все сложнее. На линии соприкосновения регулярные нарушения перемирия, есть опасные инциденты и вдоль армяно–азербайджанской госграницы за пределами Карабаха. Но это ведь не означает, что нет переговоров, встреч, попыток как–то минимизировать столкновения. Мира нет, но нет и полномасштабной войны. Война это большие риски с очень неопределенным результатом. Ильхам Алиев– рациональный политик. Он много говорит о возможном военном решении конфликта, но в то же время не спешит с выходом из дипломатического формата. Он, скорее всего, прекрасно помнит и опыт своего покойного отца, и опыт Муталибова, и опыт Эльчибея, и то, к чему приводили их попытки военным путем обеспечить нужный результат. Всем, кто занимается карабахской проблематикой, надо учитывать много факторов. Данный конфликт – не вопрос действий Алиева или Пашиняна, Мамедьярова или Мнацаканяна. Здесь много символических моментов, связанных с национальной идентичностью, государственным строительством. И надо иметь в виду, что порой общественные настроения могут быть гораздо радикальнее, чем подходы власти.

На разных экспертных мероприятиях с участием армянских и азербайджанских политологов, социологов, конфликтологов на моих глазах образованные, воспитанные, культурные люди за секунды превращались в крайних радикалов, когда вопрос касался компромиссов и уступок. Вопрос сложный, на данный момент не имеющий компромиссного решения. Но лучше искать варианты решения. Этот процесс может продлиться еще годы и десятилетия, но надо найти мирное решение. Хоть и звучит банально, но “худой мир лучше доброй войны”.

www.golosarmenii.am

Возврат к списку

Другие материалы автора