20.10.2019ОТ ОХЛОКРАТИИ – К ДЕМОКРАТИИ. ВОЗМОЖНО ЛИ?
Агарон АДИБЕКЯН, глава Центра социологических исследований "Социометр" известен своими точными электоральными прогнозами, вызывавшими подозрения у проигравших, – трудно мириться с закономерностью своего поражения, а также знанием электорального процесса, позволяющим заказчикам вне власти получить максимальный результат. Вот у них профессионализм Адибекяна сомнений не вызывал.
– Сперва об избирательной взятке. У нас считается, что, не будь ее, выборы станут объективными, а к власти придут самые достойные.
– Немного статистики. Одна треть нашего электората не участвует в выборах вообще, и в электоральной коррупции, естественно, не участвует. Две трети поделены между властью и оппозицией. Радикальные части обеих групп на подкуп не пойдут, остаются только 20% колеблющихся, только часть которых (примерно 3%) готова продать свой голос. Скупка голосов, по заявлениям тех, кто этим занимался, – предприятие весьма рискованное, с минимальным кпд. Как признавался мне один из активистов электорального движения, они раздали взятки 20 тыс. избирателей, из них только 2000 отдали голоса за нужного кандидата.
Сегодня только в очень удаленных от цивилизации селах возможен оборот бюллетеней, взяточный процесс вынужденно базируется на полном доверии, и, если вы хотите потерять веру в человека, раздавайте избирательные взятки налом. Избирающий за взятку чувствует себя униженным и компенсирует унижение обманом. С точки зрения коррупции гораздо опаснее подкуп или давление на избирательные комиссии. Гораздо эффективнее помогать избирателям решать их вопросы.
– Последние парламентские выборы, говорят, прошли без взяток и административного ресурса. И если в первое еще можно поверить, то нейтральная позиция администраций любого уровня вызывает сомнения. Как бы то ни было, к власти пришли люди без "измов", т.е. без идеологии, конкретных программ, а если они и были, то сработали наоборот. Достаточно сказать лишь о катастрофе с мусором.
– А что вы хотели? Да, рос ВВП, но в карманы рядового избирателя попадало немного, и недовольство накапливалось. В этой ситуации предпочтения электората вполне могли быть отданы голословным обещаниям всего и сразу, а не серьезным программам с графиками и цифрами. И если бы электорат ценил идеологию и программы, то и АРФД, и РПА имели бы солидное представительство в парламенте.
– И все–таки "простота" обвинений удивляет. Журнал "Форбс" в свое время приписал Кочаряну миллиарды. Речь даже шла о суммах, которые просто невозможно украсть. Проблема в том, что люди в это поверили. Все поделить – и уровень жизни взлетит до небес. Кое–кто до сих пор ждет, когда ему занесут его долю.
– Любые деньги заканчиваются. Пусть кто–то и голосовал за то, чтобы ему, как вы говорите, занесли его долю. Но основной мотив голосовать за голословные обещания – это безработица, миграция, низкие уровни зарплат и соцобеспечения. Для бедствующего электората хорош тот, кто обещает исправить положение, и чем быстрее, тем лучше. Экспроприация кажется им быстрейшим способом решения их проблем, а надолго ли – они не задумываются.
– Премьер в своей предвыборной агитации обещал укладывать на асфальт и бить головами об стены, причем без конкретного адреса. Такое впечатление, что это только добавило ему популярности, хотя в цивилизованной стране он просто сошел бы с дистанции.
– Одна часть думает, что это его не коснется: слишком мал масштаб личности. Другие, наоборот, с нетерпением ждут, когда они станут свидетелями репрессий, что удовлетворит их мстительные чувства, третьи попросту мазохисты. Но, повторюсь, их не интересуют пути и методы достижения благополучия, им важны обещания. Они голосуют в надежде, что их избранник улучшит жизнь, но как и в чем – объяснить не могут. Это та часть электората, которая не завязана в коррупции, хотя и хотела бы. Она более всего озабочена сугубо бытовыми проблемами, которые не дают развиться стратегическому мышлению. Электорат надо формировать, чтобы он не верил в сказки. И этот процесс параллелен общественному развитию, но у нас всего около 15% процентов населения можно отнести к среднему классу, у нас невежественное общество, а такое общество стратегические проблемы не волнуют.
– И этот легковерный электорат составил 70%. Вам это не кажется катастрофичным?
– При явке в 42%, как в случае последних выборов, – нет, это всего лишь треть электората. Привлечь популизмом треть электората – это не катастрофично. Скажу больше, самая высокая явка у нас фиксируется на президентских выборах, до двух третей электората. А на последних выборах не проголосовала фактически четверть обычно голосующих избирателей. Одно из объяснений – крайне пассивная позиция РПА. Причем намеренно пассивная, хотя они могли преодолеть проходной балл при самом пристрастном поведении избиркомов всех уровней. Их штабы фактически не работали. Видимо, они не хотят быть как–нибудь причастны к провалам постреволюционного управления, оставив себе место для реванша. Иначе как этими соображениями картину выборов объяснить невозможно.
– Если раньше порохом революции были люмпены, то сегодня это молодежь, подвижная, мобильная группа населения, легко поддающаяся любому воздействию.
– Не совсем так. Сегодня молодежь в электоральном смысле наименее активна во всем мире. Я сам считал процент молодежи в маршах вполне социологическим методом: наблюдением. Так вот, среди марширующих молодежи было мало, не более 10%. В основном были женщины 30 и более лет и мужчины вокруг 60. Основными выборщиками революции были обездоленные слои населения – как бедняки, так и те, кто, справляясь с бытовыми проблемами, тем не менее считают себя обездоленными. Молодежь же была из тех, кто озабочен своим будущим, т.е. они готовы пойти за тем, кто обещает им рабочее место после получения образования. А из–за ее мобильности складывается впечатление, что именно она – мотор всех и всяческих потрясений. Все электоральные группы индивидуальны, и рассматривать их вкупе ошибочно.
– Т.е. треть электората готова голосовать за шапкозакидательские обещания, а одна треть вообще не участвует в выборах. Те, кто способен голосовать, более или менее напрягая интеллект, по числу равны сторонникам популизма и абсолютной толерантности к обещанному насилию. Есть какие–то способы повысить число голосующих осознанно? Например, ввести возрастные ограничения?
– Это вряд ли. Да, молодые не имеют опыта и легко поддаются любому воздействию, старики же относятся к переменам с подозрением. Наиболее осмысленный выбор избиратель совершает в возрасте от 30 до 50 лет. У женщин уже подросли дети, мужчина в 42 достигает пика своей социальной активности. У него за плечами 20 лет активной работы и еще как минимум 20 лет он будет работать. Его мировоззрение основано как на прошлом опыте, так и на ожиданиях от будущего. У женщин выбор иногда диктуется чувственностью. В пенсионном возрасте снижается социальная активность, и многие просто не идут на выборы. Так что отсекать этот электоральный сегмент не имеет смысла. А повышая электоральный возраст, мы идем против европейских тенденций. Там его хотят снизить до подросткового, полагая, что сегодня гражданин формируется раньше, чем когда–либо. Возрастной, имущественный и образовательный цензы, как бы необходимы они ни казались, идут против демократической моды.
– И что же делать, чтобы в результате выборов получить более квалифицированное управление? Можно ли в электоральном процессе реализовать принципы меритократии, когда достойные голосуют за самого достойного?
– Какие–то принципы реализуются уже сегодня. В каждом городском избирательном округе есть авторитеты, к мнению которых люди прислушиваются. Врачи, адвокаты, учителя, которые могут оказать свою профессиональную помощь и на гуманитарной основе. Это воздействие на процесс минимально, но оно есть. В провинции же в основном работают три соображения: желудок, деньги и родственные связи. В итоге уровень квалификации правительства на основе моей опросной базы составил 2,2 балла из пяти возможных. При минимуме для "меритократического" правительства в 4 балла. Решаемая часть проблемы перехода от охлократии к демократии сегодня не столько в легковерности электората, сколько в жестких "меритократических" фильтрах для претендентов.
Для управления автомобилем вам нужны права, для управления государством вам не нужно ни соответствующего образования, ни опыта. Правда, у избирателей и сегодня есть среднестатистические представления об идеальном руководителе, который должен в равной мере обладать интеллектом, быть высоконравственным, обаятельным, сильным, обладать лидерскими качествами, быть патриотом. Эти качества могут быть в действительности, но, зная запрос, их можно и сыграть. И чем легковернее электорат, тем легче заставить его поверить в богоизбранность своего избранника…
www.golosarmenii.am
Возврат к списку